- А что еще кроме спорта может вас увлечь?
- У меня в жизни много интересов. Для того чтобы существовать, человек должен постоянно находить себе какие-то занятия, прежде всего работу. Если не будет работы, человек сникает. Однозначно я буду искать, где я смогу себя реализовать. На вопрос, где именно, я не могу пока ответить.
- Ну вы же начинали заниматься бизнесом – этот сектор вам интересен?
- Мне этот сектор интересен, но я исхожу из того, что для занятия бизнесом нужно о нем хотя бы иметь представление. Во-первых, потому что тот бизнес, которым я занимался раньше, нельзя назвать занятием бизнесом. Я не уделял ему достаточно времени, чтобы это было эффективно. Во-вторых, чтобы заниматься бизнесом, нужны знания. Надо будет совершенно развернуться в другую сторону и начать с нуля, хотя бы что-то окончить [институт, бизнес-школу].
- Мне кажется, вас это не пугает.
- Нет. Меня вообще ничто не пугает. Я всего, чего пытался до стигнуть, достиг только благодаря своим стремлениям и данным.
- Вернемся к футболу. У вас нет ощущения, что украинский футбол перегружен легионерами? В итоге из самого сильного клуба страны, ФК Шахтер (Донецк), фактически некого делегировать в сборную. Третья команда чемпионата, Металлист (Харьков), в этом смысле бесплодна. В чем же тогда прогресс украинского чемпионата, если с трудом хватает своих игроков на одну команду?
- На данный момент в украинском футболе происходит период, который я бы назвал так: мы платим по долгам. После развала СССР была дырка лет в десять, а то и больше, когда футбольная инфраструктура практически не развивалась. Мы же должны где-то брать футболистов. На сегодняшний день приток молодых футболистов очень маленький. Десятилетний пробел – его невозможно так быстро заполнить, это целое поколение. У нас не только в футболе, у нас катастрофическая ситуация вообще в спорте – и, в частности, в физическом воспитании детей. Насколько много внимания уделяется спорту в американских, британских, итальянских колледжах и университетах – и как мало всего этого у нас.
- Вот вы говорите, прошло мало времени для восстановления футбольной школы. Но, например, в 1997 году в Лиге чемпионов вы буквально растоптали ФК Барселону с суммарным счетом 7:0. И вот теперь, 15 лет спустя, преимущественно воспитанниками своей школы восстановлен сильнейший клуб планеты. Им не понадобились века.
- В Испании футбол настолько любят, и он там настолько популярен, что количество детей, которые приходят в спортивные школы, просто огромное. Пришли к тебе 10 тыс. человек, и у тебя есть выбор. А здесь, если мама с папой за ручку приведут детей, то это от силы будет 1 тыс. И еще одно: нация должна быть в целом здоровая. Если я хочу, чтобы мой ребенок занимался футболом, я должен сам к себе относиться требовательно. А если отец вдруг проснулся, встал с дивана и сказал: “Я возьму своего сына за руку и потащу [в спортивный клуб], чтобы он там занимался”, ничего не получится. Для того чтобы спорт развивался, надо его культивировать и начинать с себя.
- Ну здесь еще одна деталь, объясняющая отсталость футбольной школы. Если отмести Латинскую Америку – там своя история, – то в принципе не бывает сильного футбола в бедных экономиках. Мировая футбольная элита собрана исключительно из богатых стран. Означает ли это, что у Украины нет никаких шансов высоко подняться в футбольной иерархии, пока наша экономика не окажется на должном уровне?
- Однозначно. Я согласен. У нас футбол держится, потому что есть меценаты, и в том же донецком Шахтере, киевском Динамо, харьковском Металлисте и т. д.
- Перед чемпионатом французский болельщик сказал мне: “Мы не можем понять, почему футболисты с хорошей оплатой, высокими гонорарами такие капризные”, имея в виду постоянные внутренние конфликты в сборных Франции, Нидерландов и т. д. У украинских болельщиков есть подобные претензии к футболистам. Их постоянно видят то в каких-то пьяных компаниях в ночных клубах, то, например, вечно курящего Александра Алиева. Конечно, он не школьник, но как для спортсмена он довольно много открыто курит. Как реагирует капитан клуба, тренер?
- Каждый должен отвечать за свои действия сам. Если ты выбрал профессию спортсмена, ты должен серьезно к ней относиться. Когда команда хорошо играет, все довольны. Но когда болельщики не видят результатов, начинается поиск почему. Конечно, после миллионных контрактов болельщики говорят: “Извините, вы на футбольном поле сегодня не даете никакого результата, получаете огромные деньги и занимаетесь вот такой чепухой”. Я думаю, что общественное мнение болельщиков должно давить на каждого игрока. Мы все люди. Кто-то хочет выпить бокал шампанского, но это не говорит о том, что тебя должны видеть в состоянии, которое предосудительно даже для обыкновенного человека.
- После каждой игры сборной Украины камеры выхватывали эпизод, как вы общались то с игроком сборной Швеции, то с тренером французов Лораном Бланом, то с игроком сборной Англии Джоном Терри. Вы уже ощущаете себя гражданином мира? И, кстати, на каких языках вы говорите?
- На итальянском я говорю свободно, на английском у меня довольно-таки свободное общение. Но надо еще повышать свой уровень. Английский мне помогала учить жена. Хоть какая-то польза смеется). Хотя сами понимаете женщины в спорте – это дело тонкое. Для того чтобы выучить язык, надо проникнуться культурой той страны, в которой находишься, а также пытаться заучивать фразы целиком и учиться понимать те фразы, что тебе говорят.
- Кстати, о процессах глобализации… Вас лично не оскорбляет тот факт, что перед простыми украинцами закрыты все границы? Я имею в виду визовый режим. Что вы могли бы на своем уровне сделать, чтобы приблизить Украину к относительно свободному перемещению по миру?
- В стране уровень коррупции колоссальный. Мы находимся на дне всех международных рейтингов. Нужно снизить уровень коррупции и повысить средний уровень достатка, тогда к Украине будет совершенно другое отношение и однозначно все будет открываться.
- У вас есть благотворительный фонд, вы много помогаете детским домам. А вот еще был один проект, которому вы помогли, – это благотворительный проект Больница будущего, которым занимался фонд Катерины Ющенко Украина-3000. Вам не обидно, что все так печально закончилось, – ни больницы, ни денег?
- Это была мечта. Все в это поверили. Я думаю, всем было бы теперь интересно узнать, какова судьба этого проекта, куда он ушел.
- Куда ушел, более-менее понятно.
- Мой фонд занимается конкретной помощью конкретному детскому учреждению, будь то школа или детский дом. Если нам удается аккумулировать денежные средства, мы принимаем решение о помощи конкретному детскому дому. Моя сестра занимается всеми техническими вопросами, связанными с фондом. Мы приезжаем в детский дом и смотрим, что необходимо сделать: надо отремонтировать корпуса, поменять сантехнику, приобрести необходимое медицинское оборудование и т. д. Я не работаю ни с какими другими фондами и не участвую ни в каких грандиозных проектах, которые потом исчезают бесследно.
- Одна из самых горячих тем, обсуждаемых среди молодежи, в семьях, в кругу друзей, – это тот факт, что очень много мускулистых, умных, креативных людей мечтают уехать из Украины. Что бы вы им сказали?
- Я не могу им ничего сказать, я в 22 года был молодой талантливый, у меня появилась возможность уехать – я уехал. Мне хотелось прогрессировать. Знаете, что я могу им сказать? Если есть возможность, пусть едут, получают знания, зарабатывают деньги, но возвращаются в Украину и поднимают страну. Потому что стоит задуматься: если у нас будет такой отток молодых талантливых людей, с кем мы останемся?
